* * *
Нет, не спрятаться мне от великой муры! В данном случае от магического отношения к лечению и лекарствам. Вот и сегодня сидел в моем кабинете умный, жесткий, властный человек, все планирующий и все контролирующий. Но когда добралась до него депрессия (а до таких людей она часто добирается) стал он лечить ее по схеме какого-то мошенника смесью водки и оливкового масла в разных пропорциях.
Милый, милый, ну я понимаю — водкой глушить тоску. Но оливковое масло (им же цари помазуются) тут зачем?
* * *
А антидепрессантами лечиться не хочет человек: химия.
* * *
Д., к которому М. рекомендовал приходить за ноотропилом, явно обожествлял этот препарат. Он даже вмонтировал похожую на поплавок красно-белую капсулу в пластиковый брелок, на котором болтался ключ от белой “Лады”. Свою машину Д. любил больше всего на свете. В больнице эту машину прозвали “Белая лебедь”. Для своего времени она и впрямь была диво как хороша.
* * *
С ней могла сравниться лишь огромная черная трофейная машина БМВ, которую владелец (больничный шофер) держал в идеальном порядке. Машина была известна под нехорошим именем “Гитлер”.
Профессор М. иногда приезжал на работу в этой машине — шофер подвозил его. Злые языки шутили — “Все никак не отвыкнет”... Дело в том, что профессор оставался в Одессе во время оккупации и неплохо провел эти страшные годы - он был родственником итальянского консула.
* * *
В то время как раз появились препараты, призванные повышать память и интеллект (!). Они получили название “ноотропы”. На них возлагались огромные надежды, тщетные в большей степени.
Не сбываются в медицине слова св. апостола Павла “опытность рождает надежду, надежда же не постыжает…”
* * *
Однажды я спросил у профессора М., какого он мнения о энцефаболе. М. произнес глубокомысленно: “Очень сильный ноотроп!”. Мы с другом потом долго смеялись над этим ответом. На это у нас были особые причины. мы уже понимали, что ноотропы вообще неэффективны. Американская медицина с нами согласна. Европейская - нет. но "очень сильный" вызывало у нас иные ассоциации.
* * *
За несколько лет до этого наш приятель К. решил испытать на себе действие неизвестного вещества, находящегося в красивой бутылочке с этикеткой на английском языке, который участники акции в то время совсем не понимали. С. почему-то решил, что это наркотик. На верхней площадке зловонного одесского парадняка он смело ввел себе внутривенно два кубика прозрачной жидкости. С минуту он молчал. Затем произнес глубокомысленно “Очень сильный наркотик!” Тут лицо его покраснело, глаза выкатились из орбит, и он кубарем покатился вниз…
* * *
То был адреналин. С. мог умереть. Но не умер, а наоборот стал членом-корреспондентом АН.
